Только ленивый не заметил юридического казуса в последних решениях Европейского суда по правам человека. Напомним, Европейский суд признал, что Приднестровье — это не Молдова.
Причина такого вывода в том, что ЕСПЧ вынес решение по иску двух человек, осужденных в Приднестровье. Один отсидел за призывы к экстремизму. Второй осужден за взятку и выпущен под залог, но сбежал. Оба подали иски, основанные на «невозможности вернуться в Приднестровье для обращения в местные суды». Один судится по паспорту Украины, другой — по паспорту Молдовы. ЕСПЧ в обоих случаях встал на сторону истцов, признав виновной Российскую Федерацию, а не Молдову, территорией которой, по собственному заявлению Кишинева, является Приднестровье.
«Суд указал, что Российская Федерация, постоянно осуществляя эффективный контроль над приднестровским регионом посредством поддержки, оказываемой сепаратистским властям, несет ответственность за нарушения прав человека», — считает ЕСПЧ.
Этого оказалось достаточно, чтобы наблюдательные коллеги и некоторые эксперты пришли к выводу, что ЕСПЧ узаконил притязания России на территории Приднестровья, а заодно вывел левобережье из состава «единой и неделимой». Чтобы исключить из общей формулы шанс отвертеться, суд назвал приднестровцев «сепаратистами», как бы намекая на их незаконный статус, но от кого и для кого незаконный – вопрос неоднозначный.
Кстати, на стороне Молдовы и ЕСПЧ то, что Россия вышла из состава этого европейского органа почти сразу после начала СВО, поэтому его решения ничего для Москвы не значат. Кстати, ажиотаж из-за решения ЕСПЧ случился где угодно, кроме Москвы и Тирасполя.
Формально наблюдения коллег верны и даже трактуются в нужном направлении. Факт отказа Молдовы от Приднестровья мы освещаем давно, как и причины, по которым наши политические элиты не решаются признать очевидные вещи, поэтому ничего феноменального не случилось. Более того, такие решения ЕСПЧ далеко не первые, просто приступ наблюдательности у некоторых СМИ случился только сегодня.
Что меняет решение ЕСПЧ для Тирасполя и Кишинёва? Ровным счетом ничего. Для этого есть много причин, среди которых самая весомая – это наличие у Тирасполя более весомых юридических оснований для собственного самоопределения. Итоги референдума 2006 года продолжают сохранять свою актуальность, и что-то подсказывает, что для их обновления Тирасполь может провести еще один референдум. Проблем с политической ориентацией и взаимодействием общества и государства у Приднестровья нет.
