Прошлую неделю в молдавском медиа пространстве завершила приятная новость: спустя 3 года после заключения, вышел на свободу Адриан Глижин, гражданин Молдовы и, к слову, Приднестровья, который был осужден Тирасполем за государственную измену – измену Приднестровью. В то же время был отпущен и бывший приднестровский милиционер Андрей Самоний, который был осужден в Молдове за похищение людей.
Если бы эти два события содержали между собой хотя бы небольшой временной промежуток, то можно было бы сказать, что Самоний и Глижин просто попали под амнистию, но в том варианте, как это было сделано и подано СМИ с обоих берегов Днестра – это обмен, в принципе нормальная практика во многих странах мира. Наша редакция говорила о необходимости подобного обмена уже около года. Не надеюсь, конечно, что наша власть прислушалась к нашему ресурсу, но приятно осознавать, что наше предложение было реализовано, что, впрочем, не делает чести властям.
Почему же тогда господин Серебрян и Бюро реинтеграции не признают факт обмена и постарались осуществить эту процедуру максимально тихо? Если примерить на себя роль евроинтеграторов, которые заполонили наши высокие кабинеты, то это решение стоит рассматривать следующим образом: молдавская дипломатия пошла на уступки и заключила сделку с «сепаратистами». Но есть и другие причины скромности наших переговорщиков.
Если посмотреть несколько интервью главы приднестровского МИД господина Игнатьева, касающихся переговорного процесса, можно заметить, что приднестровская сторона на любых площадках поднимала вопросы политически мотивированных уголовных дел и заявляла о готовности приложить все усилия для поиска конструктивного решения и прекращения этих дел. И только наша дипломатия не желала ничего слышать об обмене и требовала выпустить Глижина. Просто так, потому что Олегу Серебряну так захотелось.
Позиция нашей дипломатии по политическим уголовным делам напоминает поведение избалованного маленького ребенка, живущего в своем сказочном мире, где даже де-факто не существует Приднестровья. Результатом такого подхода стало то, что обмен Глижина на Самония был осуществлен только спустя два года после их осуждения.
Господа реинтеграторы, если вы планировали этот обмен, почему вы не сделали этого раньше? Зачем было причинять лишние страдания и боль этим «политическим узникам», а также их родным на протяжении целых двух лет? Тирасполь неоднократно предлагал вам такой сценарий, почему вы не приняли его раньше? И вы после этого ждете, что Вера и Адриан Глижины будут вам благодарны?
Оставим эти вопросы на совести наших переговорщиков и запишем обмен Глижина на Самония в наглядный пример двуличности молдавской дипломатии, у которой «семь пятниц на неделе». Наши дипломаты и чиновники не верны своему слову, поэтому неудивительно, что с таким подходом у нас не клеится диалог с Приднестровьем.
