Модно стало апеллировать данными социологических исследований, не будем отставать, вот несколько цифр:
- В стране снизилось число ожидающих улучшений своей жизни от нынешней власти Молдовы — с 37% до 22%.
- 75% разочарованы в правительстве Натальи Гаврилица. 65% говорят, что это слабое правительство, которое занимается непонятно чем.
- 51% граждан готовы голосовать за вступление в ЕС.
- 49% готово голосовать за вступление в ЕАЭС,
- 32 % поддерживает объединение с Румынией,
- 18% за вступление страны в НАТО.
Эти, на первый взгляд, противоречивые цифры отражают социологический феномен молдавского общества. Среди политтехнологов даже термин есть — «молдавские качели».
Противоречивость молдавского общества давно и успешно используются политическими элитами, которые решая вопросы личного обогащения, успешно имитировали то прозападный, то провосточный курсы. Внутри элит сформировалось несколько групп, которые, спекулируя на интересах России и Запада, получали неплохие дивиденды от тех и других, а приход, точнее приведение к власти PAS и Санду слишком сильно качнули весы в сторону Запада.
Этими же понятиями оперируют в России. Однако как это часто случается у экспертов отмечается «ступор мысли». В нашем случае это выражается в почти мистической уверенности россиян, что смещение «центра тяжести» в сторону Запада должно вызывать обратную реакцию общества, а сопутствующим фактором победы «здорового общества» в Молдове должен стать запрос на новую элиту, которая окончательно разрушат «молдавские качели».
Вот здесь и кроется главная проблема. Молдавское общество переживает период нарастающих внутренних репрессий, выражающихся в ограничении гражданских прав и свобод, в том числе на доступ и распространение информации, постоянного снижения социального и общекультурного уровней и т.д.
Способность нашего общества к самоорганизации в таких условиях исчезающе мала. Опять же встает вопрос о том, кому верить, на кого опираться, кто подскажет правильный путь. Оппозиционные лидеры встроены в существующую систему и разыгрывают свою игру, в которой народ – просто ресурс и неодушевлённая масса, а действующая власть не принадлежит себе. Здоровые элементы общества могут выделиться из молдавского большинства, но исторический опыт подсказывает, что для этого нужны «великие потрясения».
Не вызывает вопросов гражданская активность гагаузов, но у жителей автономии возрождается и трансформируется во что-то свое идея независимости. Приднестровье слишком далеко от политической и экономической ситуации в Молдове.
В целом перспективы у нашей страны скоро уйдут в отрицательные значения, а надежда России на сознательность молдавского общества подводит нас к мысли, что терпеть западные надругательства придется еще неопределенно долго…